27 сентября 2021 года в «Адвокатской газете» вышла статья Старшего партнера, адвоката Алексея Нянькина «Почему право на кассационный пересмотр решения по уголовному делу не может быть заменено его рассмотрением в порядке надзора».
20 июля 2021 года Конституционный Суд РФ вынес Определение № 1378-О, в котором разъяснил порядок обжалования решения кассационного суда, вынесенного по первой инстанции.
В своей статье Алексей Нянькин отметил, что некоторые выводы, изложенные в определении, на его взгляд, представляются достаточно спорными только по той причине, что исключают для определенного круга лиц право на кассационное обжалование судебных актов в уголовном судопроизводстве. КС, в частности, отметил, что кассация и надзор – это дополнительные способы проверки судебных актов на предмет судебной ошибки, то есть отнес эти стадии к экстраординарным процедурам судопроизводства. В то же время, ЕСПЧ в постановлении по делу «Аникеев и Ермакова против России» (жалобы № 1311/21 и 10219/21) отнес кассацию (с учетом установления поправками в УПК РФ (от 24 февраля 2021 г. № 15-ФЗ) полугодового срока на подачу жалобы) к ординарным процедурам, а значит – к эффективным средствам правовой защиты. Тем самым, признавая наличие пробела в
процессуальном праве, Конституционный Суд констатировал допустимость ограничения права лица на кассацию, сославшись на то, что надзорная инстанция наряду с кассационной позволяет оспорить возможную судебную ошибку.
Конституционный Суд, соглашаясь с приведенной позицией, предложил подход, при котором созданная федеральным законодателем инстанционная система пересмотра судебных актов в головном судопроизводстве может действовать с учетом правил по аналогии закона.
Между тем, устанавливая ограничения сроков для подачи кассационной жалобы на вступивший в законную силу судебный акт, Верховный Суд РФ (инициатор указанных поправок в УПК) обосновывал это необходимостью упорядочивания процедуры кассационного обжалования, чтобы соблюсти разумные сроки судопроизводства. ВС, отзыв которого приведен в Определении № 1378-О, с одной стороны, возвращая кассационную инстанцию в разряд ординарных (обеспечивающих стабильность судебных актов), ведет речь о соблюдении требований правовой определенности, а другой, – указывает на то, что созданные институциональные правила в достаточной мере обеспечивают право каждого на доступ к правосудию и на исправление судебной ошибки.
Конституционный Суд, соглашаясь с приведенной выше позицией, предложил подход, при котором созданная федеральным законодателем инстанционная система пересмотра судебных актов в уголовном судопроизводстве может действовать с учетом правил по аналогии закона. Между тем, УПК прямо не предусматривает возможность применения аналогии права или закона либо прямой запрет на это (хотя примеры аналогии закона в судебной практике имели место – например, в части регламентации вопросов о возмещении судебных издержек, связанных с производством по уголовному делу).
Полагаю, что применение аналогии закона именно таким образом, как предложено в определении, не отвечает фундаментальным принципам, основанным на положениях ст. 46 Конституции РФ. Уклонение от стандартного подхода к решению проблемы путем предъявления требований к федеральному законодателю о принятии соответствующих норм, устраняющих пробел, ограничивающий права участника процесса, возможно, связано с нежеланием на данном этапе вносить нормативные изменения в положения УПК о кассационном производстве. При этом качество норм, закрепленных в гл. 47.1 и 48.1 Кодекса, часто подвергается критике и корректировкам (менее чем за 10 лет в первоначальную редакцию внесено более 30 поправок).
Если вспомнить период 90-х гг. ХХ в., то в похожей ситуации, рассматривая жалобы на невозможность пересмотра судебных актов по вновь открывшимся (или новым) обстоятельствам, КС отмечал, что при отсутствии других механизмов установление в законе фактического запрета обращаться к органам судебной власти за защитой от ошибочных решений означает для человека обязанность подчиниться незаконному, необоснованному осуждению. Лишение права оспаривать такое осуждение явно умаляет достоинство личности. Между тем, в соответствии со ст. 21 Конституции «ничто не может быть основанием для его умаления» (Постановление от 2 февраля 1996 г. № 4-П).
Неотъемлемой составляющей права на судебную защиту, включающего право на законный суд, является предоставление заинтересованным лицам возможности добиваться исправления допущенных судом ошибок посредством созданных для этого процедур, включая проверку судами вышестоящих инстанций законности и обоснованности решений, вынесенных нижестоящими инстанциями.
В Определении № 1378-О КС констатировал, что отсутствие возможности пересмотреть ошибочный судебный акт не согласуется с универсальным требованием эффективного восстановления в правах посредством правосудия, отвечающего критериям справедливости, умаляет и ограничивает данное право. Институциональные и процедурные условия такого пересмотра должны отвечать требованиям процессуальной эффективности, экономии в использовании средств судебной защиты, прозрачности осуществления правосудия. Однако выводы, изложенные в мотивировочной части определения, не следуют декларациям, приведенным в описательной части.
В связи с этим представляется целесообразным установить в УПК запрет на применение аналогии права или аналогии закона, если выявленный пробел ограничивает право лица на справедливое судебное разбирательство либо иным образом ограничивает право на защиту от судебной ошибки.
Считаю, что подход, согласно которому право на кассационный пересмотр судебного акта по уголовному делу может быть заменено его рассмотрением надзорной инстанцией, ни при каких обстоятельствах не может быть признан справедливым по следующим основаниям.
Несмотря на принципиальную схожесть «второй» кассации и надзора, участник уголовного судопроизводства лишается права на «первую» (сплошную) кассацию. Лишение права на личное участие в рассмотрении кассационной жалобы (представления) на условиях принципов непосредственности, устности и гласности, безусловно, ставит сторону уголовного судопроизводства в крайне неравное положение по сравнению с другими участниками, дело которых слушалось в порядке первой и апелляционной инстанций. Такое лишение не может рассматриваться как допустимое под предлогом сохранения установленных федеральным законодателем правил инстанционности.
Довод КС о том, что решение Судебной коллегии по уголовным делам ВС может быть обжаловано и проверено в надзорном порядке, процедурные особенности которого не могут рассматриваться как умаление права на судебную защиту или отступление от принципов равенства, справедливости и правовой определенности также представляется спорным.
Действительно, положения ч. 1 ст. 401.15 (кассационный пересмотр) и ч. 1 ст. 412.9 (надзорная инстанция) УПК содержат идентичные основания для отмены или изменения приговора, определения или постановления суда – существенные нарушения уголовного и (или) уголовно-процессуального законов, повлиявшие на исход дела.
Однако практика показывает, что если постановление кассационного суда общей юрисдикции по результатам рассмотрение кассационной жалобы (представления) содержит практически исчерпывающий анализ доводов кассатора даже при отказе в удовлетворении жалобы, то постановление судьи ВС об отказе в передаче надзорной жалобы нередко ограничивается тривиальной констатацией отсутствия оснований для передачи дела на рассмотрение Президиума ВС.
В таком случае, исходя из приведенного в постановлении ЕСПЧ по делу «Аникеев и Ермакова против России» подхода, для лиц, оказавшихся в ситуации, аналогичной заявителю жалобы, по которой вынесено Определение КС № 1378-О, исчерпание внутригосударственных способов защиты права происходит после вынесения судебного акта в апелляционной инстанции. Подача надзорной жалобы тем самым, с позиции ЕСПЧ и вопреки доводам КС, не обеспечивает эффективность института устранения судебной ошибки и не рассматривается в качестве эффективного средства правовой защиты.